Монстр сдох - Страница 42

— Шпионишь? — прошипел майор. — На кого? Говори быстро, придушу!

Ослабил зажим, "вельвет" икнул, но молчал. Он не был испуган.

— Я не шучу, — Сергей Петрович подкрепил угрозу, прижав шпиону коленом мошонку.

— Ой! — пискнул мозгляк.

— Вот тебе и "ой!" Еще минута — и каюк. Тороплюсь. Без баб останешься на всю жизнь.

Он напустил на себя такую ярость, что поверил в собственные слова. Поверил и вельветовый, но отреагировал как-то чудно, если учесть его комплекцию и положение.

— Не посмеешь, дурак! — огрызнулся.

— Почему не посмею? — удивился майор.

— Никита из-под земли достанет.

— Это другое дело, — Сергей Петрович отпустил заморыша и поправил ему галстук. — Так бы сразу и сказал. Кто такой Никита?

— Скоро узнаешь.

— Все, свободен! Но больше за мной не ходи, зашибу. Никите поклон.

С ливрейным лакеем попрощались по-братски, на его грустное "данке шен", майор с достоинством ответил: "Гитлер капут!"

Из своей старенькой "шестехи" по сотовому дозвонился до Гурко. Доложил обстановку, поделился информацией, но признался, что пока шарит вслепую.

Никакого просвета. И вообще все, чем они сейчас занимаются, напоминает игру: пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что.

— Самарин? — переспросил Гурко. — Подожди минутку, не отключайся.

Майор закурил, ждал, пока Гурко советовался со своим домашним компьютером, который по информационному банку мало чем уступал конторскому. Гурко — это прежде всего голова.

— Так, так, — озадаченно отозвался Олег:

— Самарин — есть такой. Пенсионер-теневик с богатым прошлым. Загвоздка в том, что все это прошлое, вплоть до девяносто пятого года, подчищено, стерто. Черная дыра.

— Где стерто, у тебя?

— Если бы только... На центральном компьютере.

— Не может быть!

— Не может, а стерто.

— Звони, порадуй деда.

— Да уж... Ты куда сейчас?

— На Сивцев Вражек. Там у Шахова запасное лежбище.

— Теперь торопиться некуда. Может, заскочишь?

У Ирины плов в духовке.

— Сегодня вряд ли... Вечером у меня свидание с прекрасной дамой.

— Поосторожнее, Сережа. Чего-то паленым запахло.

— Есть немного, чувствую...

Квартира на Сивцевом Вражке была опечатана.

Постарались коллеги. Но не печать его смущала, а бронебойная дверь. Такую дверь отмычкой не возьмешь.

Второй этаж пятиэтажного особняка, с крыши не спрыгнешь, да и некуда спрыгивать: окна квартиры, как он разглядел, забраны металлическими решетками.

Естественно, этим людям, новым заступникам нашим, есть что запирать. Так и получается, что они обыкновенно теряют голову прежде, чем свое добро.

Сергей Петрович отправился искать человека с ключами. В этом доме, скупленном под корень не только соотечественниками, но и "зарубежными инвесторами", такой человек должен быть, потому что рано или поздно в нем обязательно возникнет нужда. Кто про это не знает, тот в подобных домах и не живет.

Порасспросив кое-кого во дворе (двух старушек и пожилого водилу, пытающегося по старинке заползти под днище приземистого "мерса"), он выяснил, что нужный ему человек проживает в дворницкой и зовут его Старик Хоттабыч. Ни на какое другое имя тот якобы не откликается.

Старика Хоттабыча майор застал за хорошим делом: в полуподвальной конуре при свете тускло мерцающей лампочки, болтающейся на голом проводе, за дощатым столом он разливал по бутылкам мутную жидкость из огромной стеклянной посудины — литров десять, не меньше. Одет в рабочий комбинезон и на вид ему можно было дать неполных сто лет, С посудиной, в которой торчала большая пластмассовая воронка, он управлялся без видимых усилий. С минуту майор молча любовался сценой, от которой веяло чем-то родным, полузабытым, потом откашлялся и подал голос:

— При таком занятии дверь лучше бы запирать, а, дяденька?

Старик проследил, чтобы жидкость наполнила бутылку до горловой отметки, заткнул ее бумажной пробкой, и только после этого оборотился к незваному гостю.

— Запирать, говоришь? А зачем? У меня тайн от людей нету. Сидай, коли пришел.

Глаз у старика пронзительный и молодой, несколько черных волосиков на аккуратной блестящей тыковке делали его похожим на добродушного домового. Сергей Петрович присел на шаткий табурет, принюхался.

— Самогон?

— Да уж не ряженка... Хочешь, налью? Пробы сымешь?

— Почему нет. На дворе оттепель. Самое время освежиться.

Как по волшебству, на столе засветились два замусоленных стакана зеленого литья и тарелка с кургузым соленым огурцом. Старик не обидел ни себя, ни гостя: налил до краев.

Выпили, задымили. Старик полюбопытствовал:

— Почему не до дна? Крепкая?

— За баранкой я, — Сергей Петрович уже понял, что с замечательным стариком хитрить не следует. — Дело к тебе деликатное, но не бесплатное. Десятую квартиру знаешь?

Дед почесал бороду ножом, которым разрезал огурец.

— Лени Шахова апартаменты, которому тыкву срубили.

— Точно. Надобно туда попасть. Поможешь?

— Вскрытие опечатанного жилища в отсутствие властей. Статья сто восьмая прим. Опасно, товарищ. Тебе зачем?

Майор порылся в карманах, достал подходящее удостоверение.

— Я частный сыщик. Слыхал про таких? Веду расследование в интересах супруги покойного.

Хоттабыч раскрыл темно-красную ксиву. Сверил фотку. Зрение, как и слух, у него были отменные.

— У Лени жен много. Ты от Лизки, что ли?

— От Катерины Васильевны.

— Ага, — в задумчивости старик заново наполнил стаканы. Чтобы его поторопить, Сергей Петрович веско произнес: